Тайна писателя Ольбриха

Ниже приводим фрагмент из книги «Немцы на Южном Урале», которая выйдет в мае 2013 года в издательстве Игоря Розина.

Небольшой южноуральский городок Верхний Уфалей по странному стечению судеб в конце XIX века подарил русской литературе два имени.

Один – сын заводского служащего Александр Туркин, первый профессиональный южноуральский писатель, отмеченный В.Г. Короленко и Максимом Горьким. Второй – сын управляющего Верхнеуфалейским заводом Павел Александрович фон Ольбрих (1900-1981), известный в литературе под псевдонимом Павел Северный.

Его отец, барон Александр фон Ольбрих, был не только хорошим горным инженером, но и толковым менеджером, умевшим поставить дело и утвердить порядок. За это его заводовладельцы ценили особо, приглашая то на один завод, то на другой. «Быстро своим умом и энергией обратил на себя внимание и стал влиятельным и авторитетным лицом в промышленном мире Урала», – с гордостью писал П. Северный об отце.

Твердое положение, деловая хватка, титул барона и четкая монархическая позиция не оставили барону фон Ольбриху никаких шансов на «добрососедство» с революционной советской властью. Красные расстреляют его одним из первых в крае – расстреляют вместе с дочерьми…

Потрясенный известием о гибели семьи, восемнадцатилетний Павел Ольбрих поклялся отомстить. До этого воевавший добровольцем на фронтах Первой мировой, теперь он стал юнкером военной школы в Екатеринбурге, окончил ее в чине поручика и возглавил роту 25-го стрелкового полка Уральской дивизии в армии Колчака. Вместе с этой армией он пройдет – от начала до конца – весь трагический путь: с Урала до Забайкалья.

Можно сказать, что Ольбрих родился в рубашке. Он не раз должен был умереть на том гибельном пути – от сыпного тифа, от пули при дерзком побеге из красного плена, в походе через заснеженную Сибирь, устеленную трупами замерзших. Он мог, наконец, утонуть в байкальском ледоломе при переходе от Иркутска в Забайкалье. Этот трагический переход января-февраля 1920 года по неокрепшему льду озера назван историками Великим Сибирским Ледяным походом. Тогда из более чем стотысячной армии до другого берега дошло около пятнадцати тысяч. Спустя десятилетия с неистершейся болью П. Северный напишет об этом походе в своем знаменитом автобиографическом романе «Ледяной смех».

Далее, в свободной от красных и потому, казалось бы,  безопасной Маньчжурии, где Павел Александрович оказался в эмиграции в 1920 году, он снова чуть не погиб, попав к хунхузам. А потом была белоэмигрантская «столица», Харбин, и здесь он тоже пришелся не ко двору. Удивительно, но при боевом прошлом колчаковского офицера, очевидной жажде мести за расстрелянных родных, он был, по мнению многих, настроен «весьма пробольшевистски» – в результате рассорился со всеми и махнул через весь Китай в Шанхай… пешком, чтобы китайский мир посмотреть.

Именно в Шанхае прежнего Павла Ольбриха не станет – вместо него войдет в литературу известный в русскоязычном зарубежье писатель Павел Северный.

Три десятилетия в Шанхае Павел Северный не просто писал – он словно дорвался до литературы, до слова. В Шанхае заново произрос его Урал, освященный детской любовью, – здесь родилась его известная трилогия «Сказание о старом Урале» («Рукавицы Строганова», «Невьянские куранты», «Камешки Ерофея Маркова»). Здесь увидят свет романы «Золото на грязи», «Ветер с Урала», «Домны плавят», «Туман над Камой», повесть «Следы лаптей». Наконец, здесь будут написаны романы о Суворове, Пушкине, Тургеневе; будут книги «Лики неповторимой России», «Черные лебеди», «Шумит тайга Маньчжурии».

И чем больше писал Северный о России, тем сильнее свербила мысль: если страна своим «народным сердцем» выбрала Советы – значит, была тому причина: настолько веская, что ради нее на революционную плаху были положены тысячи и тысячи жизней. Эмиграция такое настроение писателя, естественно, чувствовала, называя его «просоветским».

Еще один поворот в его судьбе случится уже после Великой Отечественной войны, после победы коммунистов в Китае. Мысль о возвращении не давала покоя. С 1945 года Павел Северный состоит в «Обществе граждан СССР в Шанхае», работает в советском торгпредстве, редактирует советскую газету «Новая жизнь». Видимо, в этот период и крепнет его желание вернуться на родину. Летом 1954 года он и его семья получают долгожданное разрешение.

Павел Северный приезжает на Южный Урал, в Оренбуржье. Здесь как раз вовсю идет освоение целинных земель – чем не место для белоэмигрантов искупить свою вину?.. Павел Александрович пишет письмо в Москву, Молотову, просит разрешить писать и издаваться. Он знает, что переписку реэмигрантов на местах перехватывают, а потому просит знакомого опустить его письмо в Свердловске. На удивление, Молотов отреагировал без задержки. Буквально через пару недель в Оренбург пришло разрешение на работу в местном издательстве редактором…

Много позднее, когда Павел Северный сумеет всеми правдами-неправдами перебраться ближе к Москве, в Подольск, начнут выходить его произведения. Появится детская книжка «Топтыгин с Косьвы», будут изданы его «Сказания о старом Урале», благодаря чему Северного примут в Союз писателей. Венцом долгой жизни ровесника века станет роман «Ледяной смех», посвященный трагическому Байкальскому переходу, – он выйдет в 1981 году, незадолго до его смерти…

Из интервью с сыном писателя (журналист Анна Тарабрина, Находка):

- Арсений Павлович, расскажите о творческой биографии писателя Северного.

- Папа родился в семье горного инженера барона фон Ольбриха. Северный - это псевдоним, со временем ставший нашей фамилией. Из-под пера Павла Северного вышло 136 произведений различных литературных жанров. В Китае было написано и опубликовано 18 книг, в советской России ещё 10.

Самым первым произведением Северного была пьеса «Смерть императора Николая II». Она была написана в Харбине в 1922 году и по известным причинам им скрывалась, позднее он опубликовал её на собственные средства. Далее была книга «Только моё, а может быть и ваше». В 1930 году была написана пьеса «Тургеневская сказка», а затем на её основе и книга. В 1936 году - «Косая мадонна». Она была приурочена к 100-летию гибели великого поэта. Писатель и историк Вересаев писал о том, что Наталья Николаевна слегка косила, и Пушкин называл её любовно «моя косая мадонна». В первой книге два раздела - «Знакомство» и «Дуэль». Во второй – жизнь вдовы после смерти Пушкина в Калужской области. В монологе сестры Натальи Николаевны Александры есть такие слова: «Пройдёт ещё много лет, пока будут твердить – виновата, но он придёт, этот час, когда оправдают».

- Высокую оценку этих произведений дал Николай Константинович Рерих. Что именно написал он в письме писателю?

- Приведу цитату: «Такие характеристики наших великих людей совершенно необходимы. Помимо отличного слога Вы умеете так бережно выявить все прекрасные стороны великих характеров, что для молодого поколения Ваши книги будут ведущими вехами. Каждый писатель и художник в своих произведениях выявляет и свою характеристику. Один увидит мрак, а другой увидит свет. Говоря о других, писатель невольно говорит о том, что ему самому близко и даёт в образах им излюбленных и свою характеристику. Вы так бережно и любовно очертили Пушкина и Тургенева. Вы сделали это убедительно, а ведь таинственное качество убедительности так нелегко даётся. Нужно иметь истинное дарование, чтобы без всяких осуждений оставить в читателе облик светлый – ведь оба описанные вами героя русской жизни навсегда останутся светочами.
…Неужели нужно целое столетие, для того, чтобы над прахом Пушкина прозвучало единогласие. Потому-то так особенно ценно то, что вы творите, направляя общественную мысль к охранению живых памятников культуры. Ведь люди сперва убивают соловья, а потом начинают изучать его».

- Что было далее?

- В 1937 году «Женщина у полярных звёзд», затем «Фарфоровый китаец качает головой». В основу последней книги положен интересный автобиографический эпизод.
В 1932 году, когда японцы заняли Харбин, папа принял решение отправиться в Шанхай. Денег у него не было, и он пошёл пешком, заручившись рекомендательными письмами на китайском языке. Европейцев в то время в Китае было мало, и их хорошо принимали. Достигнув цели, он был приглашён на богатую виллу. Войдя, увидел китайца, сидящего перед огромной клеткой, в которой ходила тигрица. Тигр у китайцев культовый зверь. И вдруг китаец на чистом русском обратился к отцу. Выяснилось, что он долгое время работал в России. В двадцатых годах был выслан на родину за шпионаж, был женат на русской, которую очень любил. После её смерти он забальзамировал тело, поместив его в стеклянном гробу на территории виллы. У китайцев так принято. Это было начало остросюжетной истории, положенной в основу книги. Но она написана не от первого лица, а от лица литературных персонажей – американской супружеской четы.

- Какие ещё произведения были у Северного?

- «Озеро голубой цапли», «Лики неповторимой России», «Уральские рассказы», «Кровь и фарфор», «Чёрные лебеди» и многие другие. У отца очень красивый русский литературный язык, что делало его невероятно популярным среди читателей, особенно женщин. Он по праву считался самым издаваемым и читаемым писателем русской эмиграции в Китае. В советской России, конечно, всё обстояло иначе, поскольку к эмигрантам было особое, настороженное отношение и властей и, соответственно, литературных кругов и издателей.

- Арсений Павлович, какие произведения вам запомнились особенно?

- Перед отъездом из Харбина в Шанхай был написан рассказ «Свечи монашеского обета», который он опубликовал в альманахе «Багульник». В 1949 году папа, заплатив настоятелю храма, дал мне возможность увидеть этот обряд собственными глазами. Этот сокровенный и жестокий ритуал глубоко врезался в память…

- «Руки Шаляпина», как появилась эта статья?

- Это было в декабре 1936 года. Шаляпин был на гастролях в Шанхае и должен был давать там два концерта. Павел Северный в газете «Новости дня» поместил стихотворение «Ему», посвящённое великому певцу. Стихотворение понравилось, и Шаляпин согласился встретиться с отцом и группой шанхайской интеллигенции. Многие хотели видеть своим гостем знаменитого певца, но он всем отказывал, приняв приглашение только от отца. Тот водил его по особняку, все стены которого были увешаны картинами, и знакомил с работами своих друзей – художников-эмигрантов. После этого они беседовали, и папу очень поразили его руки. После отъезда Шаляпина он опубликовал в «Шанхайской заре» статью «Руки Шаляпина». Присутствовал он и на панихиде по великому певцу в русском соборе в Шанхае.

- Книга «Ледяной смех» издана в современном варианте, что вы можете сказать о ней?

- При отступлении стотысячной армии Колчака по льду озера Байкал погибло много белых юнкеров и офицеров. Под лёд уходили вместе с лошадьми и пушками. В живых осталось около 15 тысяч человек. Отец был участником этого похода, живым очевидцем этой трагедии, всех ужасов, сопровождавших переход. Он выжил, но тяжело заболел тифом и после выздоровления эмигрировал в Китай. К сожалению, советская цензура покромсала материал. Многие сцены, которые пришлось заменить, надуманы. Так же не по воле автора изменён финал произведения. Тем не менее, эта книга наглядно иллюстрирует страницы кровавой истории России глазами очевидца. Читать такую литературу надо хотя бы для того, чтобы знать правдивую историю страны, в её неприглядном и жестоком виде. Видимо, судьба хранила отца для того, чтобы он мог рассказать об этом. А жизнь, бывало, висела на волоске. Однажды, например, он чудом избежал расстрела. Плененный красными, был заперт под сценой в каморке, поскольку тюрьмы были переполнены белыми арестантами. В это время на сцене должен был состояться концерт. Молодую пианистку разнузданная толпа понуждала играть блатные песни, «Мурку». Но она, подойдя к роялю, заиграла гимн «Боже царя храни». В неё выстрелили, превозмогая боль, она доиграла до конца и ушла со сцены сквозь расступившуюся, притихшую толпу. Поступок этой женщины, не поступившейся своим человеческим достоинством, вдохновил мужчин, сидящих под сценой, на побег. Они спаслись, а сама история, основанная на реальных событиях, была описана отцом в рассказе «Гимн».

- Помимо Шаляпина Павел Северный был знаком со многими выдающимися людьми своей эпохи, расскажите об этом.

- Отец дружил и имел переписку с Николаем Рерихом и Шаляпиным. Встречался с Рабиндранатом Тагором. В арсенале его знакомств - встречи с Лу Синем, знаменитым артистом китайской классической пекинской оперы Мей Ланфаном. Дружба с выдающимся китайским художником Лиин Фомином. Он был на короткой ноге с известным шанхайским оперным басом В.Шушлиным, знаком с А.Вертинским и очень дружил с С.Аксаковым (правнуком знаменитого писателя). Близкими его друзьями были известные в Шанхае художники М.Кичигин, А.Ярон, И.Герасимов, М.Домрачёв, Н.Соколовский и другие.

К сожалению, многое из биографии Павла Северного осталось неясным и представляет интерес для исследователей его творчества. Имеющиеся сведения о жизненном пути скудны и зачастую похожи на легенды. По сути дела, нет ни одной серьёзной литературоведческой работы, так же как и нет его достоверной биографии. Многое осталось за кадром из пребывания писателя в эмиграции, совсем ничего неизвестно об участии в экспедициях Н.К.Рериха. Неясен период жизни в Париже, как белые пятна - путешествия в Индию и Японию. Тем не менее, интерес к его творчеству с годами не иссяк, несмотря на сложности с изданием и существенно упавшими тиражами серьёзной литературы.